"... В тот вечер выступал пианист Хосе Итурби; первый концерт сезона, настоящий праздник..."
José Iturbi
История жизни испанского пианиста слегка напоминает сценарий
голливудского биографического фильма, по крайней мере до того момента,
когда Итурби стал пользоваться мировой славой, сделавшей его реальным
героем нескольких фильмов, снятых в столице американского кино. Немало в
этой истории и сентиментальных эпизодов, и счастливых поворотов судьбы,
и романтических подробностей, впрочем, чаще всего, малоправдоподобных.
Если оставить в стороне последние, то и тогда фильм получился бы
увлекательным.
Уроженец Валенсии, Итурби с детства наблюдал за работой отца -
настройщика музыкальных инструментов, в 6 лет уже заменил заболевшего
органиста в местной церкви, заработав свои первые и столь нужные семье
песеты. Спустя год у мальчика была постоянная работа - он сопровождал
своей игрой на рояле демонстрацию фильмов в лучшем городском кинотеатре.
Хосе проводил там нередко по двенадцать часов - с двух дня до двух
ночи, но умудрялся еще подрабатывать на свадьбах и балах, а в утренние
часы брать уроки у педагога консерватории X.Бельвера, аккомпанировать в
вокальном классе. Став старше, он некоторое время занимался также в
Барселоне у Ж.Малатса, но, казалось, что недостаток средств помешает
его профессиональной карьере. Как гласит молва (может быть, придуманная
задним числом), граждане Валенсии, поняв, что талант молодого музыканта,
ставшего любимцем всего города, пропадает, собрали сумму, достаточную,
чтобы отправить его учиться в Париж.
Здесь в его распорядке все осталось по-прежнему: днем он посещал
занятия в консерватории, где в числе его педагогов была В.Ландовская, а
вечером и ночью зарабатывал себе на хлеб и кров. Так продолжалось до
1912 года. Но, окончив консерваторию, 17-летний Итурби сразу получил
приглашение на должность руководителя фортепианного факультета Женевской
консерватории, и его судьба круто переменилась. Пять лет (1918-1923)
провел он в Женеве, а затем начал блестящую артистическую карьеру.
В СССР Итурби приехал в 1927 году, уже находясь в зените славы, и
сумел обратить на себя внимание даже на фоне многих отличных
отечественных и зарубежных музыкантов. Привлекательным в его облике было
как раз то, что Итурби не укладывался в рамки "стереотипа" испанского
артиста - с бурным, преувеличенным пафосом и романтическими порывами.
"Итурби проявил себя вдумчивым и проникновенным художником с яркой
индивидуальностью, красочной, временами увлекательной ритмикой, красивым
и сочным звуком; своей блестящей по непринужденности и разносторонности
техникой он пользуется очень скромно и художественно",- писал тогда Г.
Коган. К числу недостатков артиста печать относила салонность, нарочитую
эстрадность исполнения.
С конца 20-х годов центром все более многогранной деятельности Итурби
становятся Соединенные Штаты. С 1933 года он выступает здесь не только
как пианист, но и как дирижер, активно пропагандируя музыку Испании и
Латинской Америки; в 1936-1944 годах возглавляет Рочестерский
симфонический оркестр. В те же годы Итурби увлекается композицией и
создает ряд значительных оркестровых и фортепианных сочинений.
Начинается и четвертая карьера артиста - он выступает в качестве
киноактера. Участие в музыкальных фильмах "Тысячи оваций", "Две девушки и
моряк", "Песня на память", "Музыка для миллионов", "Якоря на палубу" и
других принесло ему огромную популярность, но в какой-то степени,
вероятно, помешало встать в ряд величайших пианистов нашего столетия. Во
всяком случае, А. Чесинс в своей книге справедливо называет Итурби
"артистом, обладающим шармом и магнетизмом, но с определенной тенденцией
отвлекаться; артистом, который двигался в направлении пианистических
вершин, но не смог до конца материализовать свои стремления". Итурби не
всегда удавалось сохранять пианистическую форму, доводить свои
интерпретации до совершенства. Нельзя однако, сказать, что, "гоняясь за
многими зайцами", Итурби не поймал ни одного: талант его был так велик,
что в какой бы области он ни пробовал свои силы, ему сопутствовала
удача. И, конечно, главной сферой его деятельности и любви оставалось
все же фортепианное искусство.
Самое убедительное доказательство этого - заслуженный успех, который
он имел как пианист и в пожилые годы. В 1966 году, когда он снова
выступил в нашей стране, Итурби было уже за 70, но виртуозность его
производила по-прежнему сильнейшее впечатление. И не только
виртуозность. "Его стиль - это прежде всего высокая пианистическая
культура, позволяющая найти четкое соотношение богатства звуковой
палитры и ритмического темперамента с естественным изяществом и красотой
фразировки. Мужественная, немного суровая патетика тона сочетается в
его исполнении с тем неуловимым теплом, которое свойственно большим
художникам",- отмечалось в газете "Советская культура". Если в трактовке
крупных сочинений Моцарта и Бетховена Итурби был не всегда убедителен,
подчас излишне академичен (при всем благородстве вкуса и продуманности
замысла), а в творчестве Шопена ему ближе оказывалось лирическое нежели
драматическое начало, то интерпретация пианистом красочных сочинений
Дебюсси, Равеля, Альбениса, де Фальи, Гранадоса была полна такой грации,
богатства оттенков, фантазии и страстности, какие редко встречаются на
концертной эстраде. "Творческое лицо сегодняшнего Итурби не лишено
внутренних противоречий,- читаем мы в журнале „Произведения и мнения".-
Тех противоречий, которые, сталкиваясь между собой, приводят к различным
художественным результатам в зависимости от избираемого репертуара.
С одной стороны, пианист стремится к строгости, даже к
самоограничению в сфере эмоций, подчас к нарочито графичной, объективной
передаче музыкального материала. Вместе с тем присутствует и большой
природный темперамент, внутренний „нерв", который воспринимается у нас,
да и не только у нас, как неотъемлемая черта испанского характера:
действительно, печать национального лежит на всех его трактовках, даже
тогда, когда музыка весьма далека от испанского колорита. Вот эти-то
две, казалось бы, полярные стороны его артистической индивидуальности,
их взаимодействие и определяют почерк сегодняшего Итурби".
Интенсивная деятельность Хосе Итурби не прекращалась и в глубокой
старости. Он руководил оркестрами в родной Валенсии и в американском
городе Бриджпорте, продолжал заниматься композицией, выступал и
записывался на пластинки как пианист. Последние годы он провел в
Лос-Анджелесе. К 75-летию со дня рождения артиста было выпущено
несколько пластинок под общим названием "Сокровища Итурби", дающих
представление о масштабе и характере его искусства, о его широком и
типичном для романтического пианиста репертуаре. Бах, Моцарт, Шопен,
Бетховен, Лист, Шуман, Шуберт, Дебюсси, Сен-Санс, даже Черни соседствуют
здесь с испанскими авторами, создавая пеструю, но яркую панораму.
Отдельная пластинка посвящена фортепианным дуэтам, записанным Хосе
Итурби в дуэте с сестрой - превосходной пианисткой Ампаро Итурби, с
которой он долгие годы выступал совместно на концертной эстраде. И все
эти записи еще раз убеждают, что Итурби по заслугам признан крупнейшим
пианистом Испании.
Григорьев Л., Платек Я.
Комментариев нет:
Отправить комментарий